|
В телужском кинематографе будущий фильм основывается на чёткой схеме: история (story) — сценарий (screenplay) — реплики персонажей (dialogs) — режиссура (direction). Причём история может быть авторства одного человека, сценарий другого, а диалоги — третьего. Все эти позиции считаются самостоятельными компонентами кино и оцениваются по отдельности. Телужский зритель (равно как и критики) могут посчитать историю заезженной, сценарий средним и быть в восторге от диалогов (или наоборот в любом другом порядке). Отдельно оцениваются актёрская игра, музыка, постановка драк и танцевальные номера. По совокупности оценок формируется мнение о фильме. Yevadu — телужское кино, можно сказать, лучший образец телужского кино в чистом виде. И лучший его компонент — это история. Звезда фильма Рам Чаран рассказывал, что когда режиссёр Вамси Пайдипалли изложил ему историю — он не удержался и обнял его. Это была история-мечта для любого актёра. Драматический триллер, способный заставить зрителя переживать, с потенциальной психологической глубиной персонажей. В первой половине фильма потенциал истории не был реализован даже близко. Я смотрела и думала, что возможно мне никогда не захочется пересмотреть Yevadu — не припоминалось ни одного эпизода, который бы зацепил. Смотреть отдельно клипы — и достаточно. Но после интервала в фильме началось то, ради чего он собственно и был снят. Беда только в том, что вполне вероятен расклад, при котором далеко не все зрители досмотрят до самого интересного.
Первая половина фильма посвящена тому, как главный герой одному за другим мстит виновным в нападении на него и его любимую девушку, которое стоило жизни девушке и привело за грань смерти его самого. Возможно, зрителю и будет интересно то, в каких изощрённых формах будет осуществлено возмездие — главный герой мстит жестоко как в физическом, так и в психологическом плане. Но лично мне существенным минусом процесса мщения было то, что мститель исхитрялся перед достижением цели выстроить отношения со смертельными врагами, а мне ближе моральные принципы племени веннов — либо не говори с тем, кого намерен убить, либо не убивай того, с кем делил хлеб. У телужцев, по-видимому, наоборот — втереться в доверие к будущему смертнику выглядит высшим пилотажем.
Титры с названием фильма появляются только когда заканчивается первая часть. И это логично, потому что вся первая часть служит лишь для того, чтоб объяснить предысторию парня, который будет действовать во второй части. Кино с названием Yevadu ("Кто?») по сути и начинается только после интервала. И там начинается самое ценное лично для меня — психология. Одно дело мстить за себя, имея на своей стороне фантастически благоприятный фактор, другое дело, когда этот же самый блистательно сыгравший свою роль благоприятный фактор ставит перед необходимостью мстить уже не за себя — а в прямом смысле слова за того парня. И здесь, во второй части фильма, основная эмоциональная нагрузка для меня легла даже не на Рамчарана, хотя он превзошёл сам себя и заставил многие сердца биться от возрождения пошатнувшейся было уверенности, что он и тот, кто блистал в «Великом воине», — всё-таки одно и то же лицо, а на Джаясудху, создавшую незабываемый образ матери — матери шалопая-сына, матери героя, матери мёртвого героя, матери, чьё последнее слово в этой истории ещё будет сказано. Индийское кино, может, как никакое другое одарило мировой кинематограф образами матерей, и образ, созданный Джаясудхой, на мой взгляд, занимает в этой сокровищнице достойное место.
Южноиндийское кино унаследовало принципы традиционного национального театрального искусства, подчинённого одной цели — вызвать эмоции, породить в зрителе многократно усиленные чувства, заставить переживать. Не разгадывать загадки, не упражнять ум, не находить удовлетворение в отыскании логики — а суть именно в переживании подлинных чистых эмоций. Поэтому злодей будет таким, чтоб кровь бурлила от негодования и руки сами сжимались в кулаки, герой будет таким, что и у зрителя участится дыхание и расправятся плечи, комики будут такими, что от смеха не удастся удержаться даже в трагическом вроде бы фильме, а женщины будут такими, что одним своим видом будут расставлять по местам все извечные ценности. А логика тут оказывается неуместной, потому что в мире логики таких эмоций не испытаешь. И поэтому множество людей смотрели Yevadu, морщились от предсказуемости, избитых ходов, повторов и заимствований, опасно граничащих с плагиатом, по ходу ругали актёрскую игру и телужские штампы, но потом выходили из кинотеатра и вместо разноса в пух и прах признавали фильм хорошим, потому что пережитые эмоции оказывались важнее замеченных огрехов. Да, на основе такой истории кино могло получиться неизмеримо лучше, но жизнь не терпит сослагательного наклонения. Не получилось психологического триллера мирового уровня, получилось стандартное телужское кино, но очень качественное во всех своих компонентах. Как сказано одним из критиков — очень достойная драма про месть с неожиданными поворотами, исполненная на высоком техническом уровне. Подписываюсь.
|
